[Romyel]

Продолжаю захламлять углы лачуги)

Старенькие мысли на тему

почему Гюго убил Жавера?

Сегодня утром мне пришла в голову мысль - а что, если это мы, читатели, в непонимании Великого Замысла, принимаем за человека всего лишь то, что для Гюго было символом? Символом ограниченности, жестокости и слепоты системы правосудия?
Мы читаем о том, как Жан Вальжан отпускает на свободу своего преследователя (однако, если вчитаться, не было у Жавера "идеи фикс" поймать Вальжана. Не преследовал он его, как показано во всех фильмах) а нам-то рисовали картину, как Величие Духа прощает Несправедливое Преследование Судебной Системы.
Мы видим самоубийство там, где на показывают всего лишь Неминуемое Обрушение Ограниченности и Слепоты Судебной Системы при столкновении с Милосердием и Великодушием.
Нам рисуют картину столкновения Морального Величия с Порочностью Системы - причем тут живые люди?
Но если Вальжан - символ, который Гюго лелеет и взращивает на протяжении всей книги, то Жавер нужен ему постольку-поскольку. Чисто для противопоставления. Он уделяет ему гораздо меньше внимания, чем, тому же Мариусу, например, и отсюда проистекают все те нестыковки, которые в итоге делают (для меня, во всяком случае) Жавера более живым, чем тот-же Вальжан.
Ну, не способен человек, на мой взгляд, с характером и ограниченностью взглядов, которые изначально прописал ему Гюго быть ироничным.
А Жавер бывает ироничным, черт возьми! Одна сцена со шляпой чего стоит!
Тут Гюго явно не досмотрел. Увлекшись, видимо, описанием Низости и Порочности в лице Тенардье, он, вместо того, чтобы запустить в лачугу Горбо какого-нибудь "левого" полицейского, приводит туда Жавера. И в этот момент символ, создаваемый автором, рушится и появляется живой человек.

Вот что, в частности, происходит в лачуге Горбо:

– Я прошу одного, – снова заговорил Гнус, – пусть не лишают меня курева, пока буду сидеть в одиночке.
– Хорошо, – ответил Жавер.



А вот, что мы получаем дальше, при последнем столкновении Вальжана и Жавера:

Лицо Жавера скривилось, как бывало всякий раз, когда он боялся, что его сочтут способным на уступку.


Это только мне кажется, что тут есть некоторые противоречия в поведении?

И еще
Размышляя на тему, за что любезный наш Гюго так не любил Жавера, что даже, по слухам, протестовал против вытягивания его из реки, я доразмышлялся до совершенно фантастической версии.
А что, если инспектор был из тех персонажией, которые имеют привычку сопротивляться авторскому замыслу?
Бывает такое - создаешь некий образ, прописываешь ему определенные характеристики и стиль поведения, а в какой-то момент замечаешь, что он упорно вылезает из созданных тобой рамок и активно порывается двигаться в несколько ином, относительно прописанного тобой, направлении. Начинает, что называется, жить своей жизнью.
И вот Гюго, не потерпев подобного самовольства, сталкивает инспектора в сену... Хотя, замечу, мог духовно переродить. И возможностей для перерождения было несколько (но это уже отдельная тема).
Да, дядюшка Виктор долго объясняет нам, что Жавер совершил проступок относительно долга, и не имея возможности выбрать между оным долгом и собственной совестью, бросается в реку. Но ведь был момент, когда он, Жавер, уже совершил, со своей точки зрения, проступок относительно долга. И просил его за это выгнать с позором, а отнюдь не пошел топиться. Что, не было аспекта "совесть"? Я вас умоляю - что же, как не совесть привело его к мэру каяться, вместо того, что бы просто подать прошение об отставке.
Стал старше и сентиментальнее? Вообще смешно, если верить тому, что написал автор.
Так что же помешало Жаверу и на этот пойти и с позором "выгнаться"? А помешала мысль, которую автор вложил в голову инспектора, и которая сейчас кажеться мне несколько притянутой за уши. Это, в общих чертах, мысль о том, что закон невсовершенен.
А вот тут - стоп. Гогю столько раз намекал нам на некоторую узость мышления инспектора. Вот он прямо говорит, что "Мыслить было для него непривычно и необыкновенно мучительно. В мыслях всегда кроется известная доля тайной крамолы, и его раздражало, что он не уберегся от этого.
Любая мысль, выходящая за пределы узкого круга его обязанностей, при всех обстоятельствах представилась бы ему бесполезной и утомительной;".
Точка, конец цитаты.
Так с какого, извините перепуга, инспектор начинает думать о вещах непривычных, непонятных и чуждых? Все же очень просто - служитель закона отпустил преступника. Серьезный проступок. Недостойно полицейского!
Так пойти и уволится к чертовой матери!
К чему все эти путанные, протеворечащие "размышлизмы"? К чему: "Но как просить бога об отставке?" Почему это приходит в голову "узкомыслящему" инспектору, а простая мысль просить об отставке господина Жиске - нет?.

В свете мой версии причина одна - Гюго боялся Жавера. Боялся, как персонажа, который не хочет подчиняться ему, Автору, можно даже сказать - Создателю!
Невообразимо! Немыслимо!
He is dangerous! (с)
Утопить.


Повторюсь - версия совершенно фантастическая и, к тому же, предвзята.

@темы: кирпич, размышления

Comments

[Lazurit]

с сильным опозданием, потому как только сегодня обнаружила сообщество
Имхо, одна из причин суицида Жавера - чисто литературная. Изначально Жавер как персонаж был создан дабы контрастировать с Вальжаном, идти за ним вслед по сюжету чтобы на фоне его относительно статичного характера перемены в личности Вальжана были сильнее видны. Ведь он единственный персонаж, который находится подле Вальжана на всех этапах его жизни. Также важно заметить, что несмотря на антагонизм с Вальжанов, Жавера нельзя назвать поистине отрицательным персонажем - это скорей уж Тернадье - ему не чужда мораль, просто она другая. Вся суть линии Жавер-Фальжан чуть не поставила слеш XD в том, чтобы показать несостоятельность морали закона по сравнению с моралью христианской. И основное их различие по Гюго в том, что по христианкой морали у человека есть шанс измениться. Именно поэтому Вальжан, столкнувшись с реальности, не соответствующей его представлениям о жизни - выражаясь примитивно, он, выйдя из тюрьмы считает всех сволочами, и тут епископ делает ему добро - готов изменить свою точку изрения, и исходя из этого - образ жизни. Жавер же, оказавшись в сходной ситуации - он считает всех преступников сволочами, а Вальжан доказывает ему обратное своим поступком - не способен измениться, поскольку его моральвообще не предполагает перемен, и единственным выходом для него является смерть. Будь его мораль сходна с вальжановой, он, возможно бы понял, что раз Вальжан изменился. то и он может изменить своей вере в неизменность человеческой сущности. Но увы, самоубийство стало для него последней попыткой доказать свое жизненое кредо.
Это, кстати, красиво обыграно в мюзикле, в том смысле что арии Вальжана перед разрыванием документов и Жавера перед суицидом практически идентичны, но на тему мюзикла я вообще могу долго распинаться)

[Llyd]

не люблю книжного инспектора, но более чем уверена в том, что для Гюго Жавер был одним из самых ценных и любимых героев
такая яркая эмоциональная палитра в описании инспектора, автор им так откровенно гордится, даже когда сердится на него. огромное количество деталей, которые по идее могут и должны внушить уважение к инспектору. а еще его самоубийство и самое важное - его прощальная записка. добрые дела инспектора по какой-то странной) случайности остаются в основном за кадром, но записка дает представление о том, что он за человек
Жавер ведь типичный герой романтической эпохи. сверхчеловек потерпевший поражение и одержавший победу
а с тем, что персонаж проявлял некоторую самостоятельность я очень согласна - мне кажется, автор был им очарован и беспомощен перед ним в каком-то смысле) и то, что он его по любви и по законам жанра убил, а не превратил в клоуна имха очень великодушно с его стороны